Биография Александры Васильевны Зайцевой
Биографические сведения предоставлены её сестрой, Первышевой Августой Васильевной.
Читать письмо следопытам от Первышовой А. В.
Зайцева Александра Васильевна родилась в деревне Плишкино Краснохолмского района Калининской области в 1923 году. Детство Шуры Зайцевой проходило в трудных условиях, где в деревне была разруха. Отец прибыл с гражданской войны – в семье у матери было семь девочек. Все годы и учеба Шурина проходила в тяжелых условиях. В 1929 году у них случился пожар, всё имущество и строения сгорели. Шура окончила 8 классов в Хабоцкой школе Краснохолмского района, нужно было ходить ежедневно 8-10 километров до школы. Нужно было питаться и покупать учебники. Всё же Шура не падала духом и училась хорошо.
Шура после школы продолжила учёбу в медицинской школе в городе Калинин Калининской области. В декабре 1939 года Шура Зайцева вступила в общество содействия обороне и авиационно-химическому строительству СССР (ОСОАВИАХИМ). 
После окончания школы медсестер она была направлена на работу в больницу в село Молоково, проработав немного времени.
В 1941 году Шуру направили на фронт: Смоленское направление, где она работала в военном госпитале. Отступали в глубь страны с регулярными войсками Советской Армии . Но так сложилось, что медсанчасть, возглавляемая А.А. Туманяном (Арам Аркадьевич Туманян, окончил Ленинградский медицинский институт. Боевое крещение, как военно-полевой врач, он получил во время финской кампании, работая в дивизионном госпитале. Великая Отечественная война застала его с женой Валентиной Андреевной, медсестрой по специальности, на Кавказе, где они проводили «медовый месяц») , попала в окружение, но нашла пристанище в Брянских лесах. Шура Зайцева, длительное военное время работала «наркотизатором», помогая врачу-хирургу А.А. Туманяну. После войны она решила продолжить учёбу в мединституте и стать врачом-хирургам. Но война внесла свои поправки в планы молоденькой Шурочки…
Сначала, по пути отступления, оказывали медицинскую помощь в г. Почепе, который еще не был захвачен фашистами. В местной больнице находилось большое количество раненых. Врачи были призваны в ряды Советской Армии, оставались только медицинские сестры и обслуживающий персонал больницы. Около месяца в Почепской больнице оказывал медицинскую помощь раненым А.А. Туманян вместе с женой, которая была операционной сестрой.
Почеп был оккупирован фашистами и А.А. Туманян принял решение в конце сентября транспортировать раненых в отдаленное село Деремну, расположенное в Мглинском районе (в селе Деремна располагалась бывшая земская больница, построенная в 1914 году) Расстояние в тридцать километров по лесным дорогам от Почепа до Деремны преодолели за несколько дней. Часть легкораненых шли пешком и помогали в организации передвижения, ухода за своими товарищами и проведению так же разведки, так как вокруг были фашисты. Помогали в этом жители окрестных деревень Шаулино и Селище Почепского района.
Бывшая земская больница, построенная в 1914 году, расположена на окраине села, на горке. Она была рассчитана на пятнадцать стационарных коек, при ней врачебная амбулатория и аптека, которая обеспечивала медикаментами, перевязочными средствами и предметами ухода за больными не только больницу и амбулаторию, но и население округи. Из медицинских работников оставались фельдшер Иустин Терентьевич Татаров (подлинные документы И. Т. Татарова хранятся в Мглинском краеведческом музее), акушерка Прасковья Матвеевна Лебедева и медицинская сестра Анастасия Прокоповна Нетбай. Врач был на фронте.
К этому времени Иустину Терентьевичу было лет сорок пять. Высокий, худощавый блондин с суховатым выражением лица и несколько раскосыми глазами. Он не отличался общительностью, говорил мало, медленно и тихо. Работал в Деремне много лет, и родом был почти здешний — из соседнего села Вельжичи. Жил на территории больницы с семьей — женой Прасковьей Илларионовной и падчерицей, лет двадцати пяти, Матреной Исааковной Сергеенко. Жили они замкнуто, очевидно, не всем доверяя. Вскоре стало известно, что Иустин Терентьевич коммунист, участник гражданской войны. Понятно, что быть на виду в условиях оккупации ему никак не подходило.
И.Т. Татаров оказывал большую помощь раненым. Его как старого работника больницы ценили и уважали люди. К нему приходили за советом, помощью. Он вел амбулаторный прием жителей окрестных деревень. К больным был внимателен, за консультацией по поводу их лечения обращался редко — очевидно, и потому еще, что старался не отвлекать от сложных забот. Зато, не тратя лишних слов, делал все, чтобы в больницу поступали продукты, завозились дрова.
А. П. Нетбай которой исполнилось 22 года, была направлена на работу в деремненскую больницу после окончания медицинской школы в 1939 году. Муж ее, учитель местной школы, служил в Красной Армии. Это была спокойная, медлительная и исполнительная медицинская сестра, речь ее выдавала украинское происхождение. Анастасия подружилась с Шурой Зайцевой, пустила ее к себе в комнату жить — на территории больницы было плохо с жильем для персонала. Вдвоем им в тех тяжелых условиях было легче. Их дружба проявлялась и в работе — они помогали друг другу, не считаясь со временем, особенно когда было много раненых и больных.
У доброй старой акушерки Прасковьи Матвеевны не было своей семьи. Она жила с племянницей Валентиной Матвеевной Балас, которая незадолго до начала войны перенесла сложную операцию — удаление опухоли в задней черепной ямке. Прасковья Матвеевна работала при деремнинской больнице более двадцати лет, имела большой опыт. Добродушная, спокойная, с мягким характером, хотя порой и обидчивая, она пользовалась авторитетом, как у населения, так и у товарищей по работе. Со своими пациентками неизменно разговаривала так: «Голубушка, родненькая, потерпи. Миленькая, еще немного, все будет хорошо…».
По прибытию была развернута операционная и перевязочная. Для этой цели послужили две изолированные смежные комнаты в конце амбулатории. Более светлую, из них оборудовали под операционную.
В Деремне несомненно, стало спокойнее работать, чем в Почепе, но и здесь были свои треволнения. Уже одно то усложняло дело, что в этой больнице никогда не рассчитывали на серьезные хирургические вмешательства и, следовательно, не предусматривали условия для работы хирурга, не держали даже хирургического инструментария. По-прежнему не хватало перевязочного материала, и приходилось беречь и стирать использованные бинты, подвергая их всесторонней дезинфекции. Больница была рассчитана всего на 15 коек, раненых было более ста. Ни коек, ни постельных принадлежностей для них не было. Пришлось, нарушая элементарные санитарно-гигиенические требования, укладывать раненых на полу на соломе. Вынуждены были смириться со столь дикими, с точки зрения нормы, условиями лечения раненых. Более того, теснота привела к тому, что пришлось, как бы разделить госпиталь, поместив легкораненых в деревянной церкви в центре села, в сарае во дворе больницы и даже в бане. И все-таки эти «филиалы» никак не облегчали жизнь.
Чрезвычайно обрадовало то обстоятельство, что в аптеке оказался солидный запас медикаментов.
Лечили в Деремне и не стационарных больных, а точнее, тех же раненых, но «приходящих» (чаще всего привозимых). Были среди них старики, женщины, дети, пострадавшие во время военных действий. Но в основном все-таки попадали военнослужащие с запущенными инфекционными ранами — скрываясь от врага в лесах и у населения, эти выбывшие из строя бойцы длительное время не получали медицинской помощи.Так что, хотя фронт и был далеко, медработники всегда находились в боевой обстановке. Сознание этого и повседневная нагрузка в работе сплотили медиков в единый трудоспособный коллектив.
День медперсонала начинался рано утром с обхода больных. Так как раненых было много, обход совершался поочередно: один день непосредственно в помещении больницы, другой в церкви и т. д. Затем делали операции, потом приступали к перевязкам. Неходячих раненых из церкви на перевязки и другие процедуры подвозили на подводах крестьяне. Помощь населения Деремны и других окрестных сел, которая оказывалась с первого дня прихода госпиталя, проявлялась в самых разнообразных формах. Местные жители заготавливали и доставляли в больницу продукты питания, дрова, сами вызывались ухаживать за ранеными и больными, стирали их одежду, топили баню.
В марте 1942 года вспыхнула эпидемия сыпного тифа и в Деремне и окружающих селениях. Много таких больных лежало в больнице. Пришлось их изолировать в жилом корпусе. Всех тифозных подвергали специальной санитарной обработке: стригли и сжигали волосы, делали дезинфекцию одежды сухим жаром в бане, а затем стирали в растворе зольного щелока. Нательное белье после сушки проглаживали по швам горячим утюгом. Доступ посетителей к больным был запрещен. Медики проводили возможные санитарно-просветительные беседы с сопровождавшими больных, давали советы, рекомендации, как уберечься от болезни. Надо думать, пользу все это приносило, но только частичную. Да что там — сами медики не смогли уберечься. За исключением И.Т. Татарова и А.А. Туманяна, весь маленький медицинский персонал заболел тифом. Когда все медицинские сестры почти одновременно заболели, пришлось А.А. Туманяну одному работать и с ранеными и с больными тифом. Медсестра Шура Зайцева и санитарка Фрося Ковалева первыми стали поправляться, и еще слабые, тут же вынуждены были включиться в работу.
Операционную сестру заменяла Шура Зайцева, благополучно перенесшая сыпняк. Но Шура вскоре ушла в партизанский отряд «За Родину». Ее, оказывается, «насмотрели» разведчики.
«… Шура была красива. Военная одежда даже как-то подчёркивала её женственность. Из-под кубанки падали на плечи вьющиеся светлые волосы. Суровая партизанская жизнь, конечно, отложила свой отпечаток на её нежное лицо. Но карие глаза по-прежнему излучали жизнерадосность и тепло…» Такой осталась Шура в памяти командира 2-го полка бригады «За Родину», автора книги «Шестьсот дней в боях и походах» И. А. Ильиных.
В свободное от операций и перевязок время Шура читала раненым фронтовые сводки, газеты, иногда пела, но думы о родном доме и матери не покидали её. Первый же самолёт, приземлившийся осенью 1942 года на партизанском аэродроме в Мамаёвке, увёз на большую землю Шурино письмо по адресу: Калиниская область, Краснохолмский район, пос. Плишкино, Зайцевой Марии Ивановне.
Вот что написал о ней бывший командир батальона партизанской бригады «За Родину» А. И. Ильиных в своей книге: «Шура ко всему была и храброй девушкой. Ее можно было видеть на поле боя, где она выносила раненых из-под огня, оказывала им первую помощь. В бою на станции Жудилово… Шура совершила свой очередной подвиг: в глубоком снегу, из самого пекла сражения вытащила и спасла раненого комиссара батальона Ивана Бойко. А были и такие случаи. Трех тяжелораненых партизан перевозили из жирятинских лесов на аэродром, чтобы отправить на Большую землю. Их сопровождали Шура Зайцева и ездовой. В лесу было тихо, никто не ожидал никаких неприятностей. И вдруг при переезде большака — немецкие дозоры…